Как Дух Эльбы противостоит расчеловечиванию русских, предательству союзников и Новому Рейху

В Москве, в неброском особняке в районе Пушкинской площади, состоялось 12 октября сего года негромкое мероприятие. Это было очередное заседание Международного движения “Дух Эльбы”, поддержанное Ассамблеей народов Евразии, которую возглавляет тихий и скромный человек по фамилии Бельянинов.

Кому-то он известен как бывший главный таможенник, а кто-то его считает сослуживцем Путина, некогда делившим с будущим президентом служебный кабинет в Дрездене. Но это слухи, которые никто не подтверждает, но и не опровергает. Я сидел и слушал речи присутствовавших об их титанических усилиях по возрождению товарищеских отношений между бывшими союзниками, о сохранении в памяти поколений духа боевого братства, возникшего при встрече 25 апреля 1945 года советских и американских войск, совместно добивавших Вермахт. Выступила Наталья Конева, дочь маршала Ивана Конева, командовавшего 1-м Украинским фронтом, вышедшим к Эльбе и первым пробравшегося с тогдашними, и, как надеялись, вечными союзниками и товарищами по оружию. Выступил Эдуард Лозанский, руководитель Американского университета в Москве и издания “Новый континент”.

Выступил вице-президент Ассамблеи народов Евразии Валерий Рузин. Выступили другие хорошие люди. Они сетовали, что уже достаточно долго Америка проявляет нескрываемую враждебность к русским и даже к памяти о русских солдатах, с которыми американские солдаты сражались плечом к плечу и одолевали общих врагов — и гитлеровскую Германию, и милитаристскую Японию. И что даже не пустили русскую делегацию на Арлингтонское кладбище в Вашингтоне возложить цветы к мемориальному знаку “Дух Эльбы”, и туда самостоятельно поехала виртуозная матерщинница и лучшая подруга украинских фашистов Виктория Нуланд, чей венок тут же символично рассыпался при возложении к памяти о русских солдатах.

Я слушал и закручинился. Разумные речи этих достойных и благородных людей навели меня на столь невесёлые воспоминания и размышления, о чём стыдно, неловко и неуместно было бы говорить в иной обстановке. Это как если бы пришлось за праздничным ужином с нарядными и приятными гостями говорить об осквернении могил, кладбищенском мародёрстве. Но именно так ведут себя не только бывшие враги России, но и её бывшие союзники и даже бывшие братья и сёстры, которых Россия вырастила, выкормила и пролила немало крови, защищая их ценой жизни своих детей.

Мне дали слово. Возможно, никто не ждал, что именно я скажу, но я сказал то, что было на сердце. А сказать мне на мероприятии пришлось немногое, но хотелось бы сказать следующее.

Вы думаете, что Великая Отечественная война закончилась? Нет, это заблуждение, это неправильная интерпретация того факта, что Вермахт капитулировал в мае 1945 года. Это только немецкая армия на тот момент была поражена, и 9 Мая празднуется, по сути, Победа военная. Но одержали ли мы идеологическую победу над нацизмом? Победили ли мы идеологию национал-социализма, победили ли мы НСДАП? Нет, мы только разогнали эту партию, повесили нескольких видных нацистов после Нюрнберга. За гибель десятков миллионов людей повесили всего десять изуверов — по одному на десять миллионов погибших, умерших от ран, изувеченных и сошедших с ума от ужаса. Остальных, по большому счёту, пожурили и отпустили с миром.

Так главный вопрос остался неотвеченным — мы победили идеологию нацизма как идеологию расчеловечивания? Да или нет? И ответ мы видим перед своими глазами: глава Украины, страны — члена ООН, еврей, внук почтенного ветерана, отправляет в бой толпы головорезов с символикой и лозунгами Третьего Рейха, едут они по степям Украины на немецких танках, как в 1941 году, и едут они убивать русских оружием, которое им поставляют бывшие союзники России по борьбе с Третьим Рейхом. И потом этот член ООН входит в парламент другого члена ООН, и там они чествуют его овациями.

Русские люди не понимают о себе главного. Они совершенно не похожи ни на европейцев, ни на азиатов. Как верно заметил Никита Михалков: он русский, и это многое объясняет. Или, как всем русским нравится эпизод из фильма “Брат 2”, когда бритоголовая тётенька достаёт из сумки пачки долларов и оружие, а перепуганная американка спрашивает в ужасе: “Вы — гангстеры?” И ответ гениален: “Нет! Мы — русские!” Есть такое размытое понятие, но которое вроде бы всем понятно: культурные коды. Так вот, у русских культурные коды свои, автохтонные, их больше ни у кого в мире нет. При этом русские прекрасно ладят с носителями любых иных культурных кодов: с японцами, корейцами, вьетнамцами, индийцами, африканцами, латиносами, персами, европеоидами всех мастей. Вот японцы мало с кем ладят, и американцы не особо ладят, их, например, в Европе трошки недолюбливают, как и в Латинской Америке: Янки, гоу хоум!

Русский культурный код прошит главным алгоритмом — видеть в другом человеческом существе прежде всего равного себе человека. С достоинством, с правом на жизнь и уважительное обращение. Западные люди, особенно англосаксонской культуры, иные. У них как будто в головах стоит транспондер с алгоритмами распознавания “свой-чужой”. Если свой — это человек. Если не свой — это не человек. Это не вчера взялись эти культурные коды, они исстари нам присущи, но англичане наловчились их взламывать и мозги людям перепрошивать. У них есть целые институты, которые исследуют эти проблемы, например, Тавистокский институт человеческих отношений. Это так у них сложилось благодаря мощной школе культурной и социальной антропологии. Мне это было хорошо известно, потому что я в МГУ писал дипломную работу и диссертацию как раз по этим сюжетам, по британскому структурному функционализму, по Виктору Тёрнеру, по Альфреду Рэдклифф-Брауну и Брониславу Каспару Малиновскому, по семантике и семиотике культурных кодов архаических обществ и по базирующимся на них ритуальным моделям поведения.

Если приводить живые примеры, как это работает, то вот так. Русский приезжает, скажем, на Чукотку. Там живут чукчи. Русскому придёт в голову охотиться на них, отстреливать, делать из них чучела? Нет, русскому такое в голову не придёт, это ж душа живая, тварь Божья, нешто мы нелюдь какая, живого человека за так губить? Что делал культурный, образованный, прекрасно воспитанный англичанин, истинный джентльмен, приезжая в Австралию или на Тасманию? Он утречком выходил поохотиться, но не на кенгуру, а на аборигенов. Отстреляв так человек пять, слегка развеяв сплин, особый вид британской ханды и общей разочарованности, он шел завтракать с другими джентльменами и благородными дамами. Ни сожаления, ни беспокойства, ни малейших укоров совести. Чтобы живо представлять, как это всё было на самом деле, надо перечесть книги нашей юности, Джека Лондона. Он много чего видел и понимал, про характер англосаксов и их отношение к порабощённым народам особенно, всё это описано в его шедевральных “Рассказах южных морей”.

Чтоб, как говорил Беня Крик, не размазывать кашу по столу: англичане и американцы — они не то что плохие люди, они иные, их нельзя измерять нашими категориями, они вкладывают иные содержания в такие понятия как совесть или подлость. Таких слов нет в английском языке и, следовательно, в английском менталитете, просто нет в том смысле, какой вкладывают русские. Например, возьмем понятие совести. Есть два однокоренных слова conscience и consciousness, производные от слова conscious — сознательный, и восходящие к латинскому conscius — знающий. Есть слово shy — стесняться, чувствовать себя неловко. Есть слово shame — у нас его иногда переводят как стыд, но это неточно по нашим понятиям, это правильно переводить как позор. С подлостью как отсутствующим понятием в менталитете англосаксов ещё сложнее. Есть слова meanness, baseness, cowardly, но они в точном по смыслу переводе будут звучать как злонамеренность, низость, трусливое коварство. А вот выражение “кидать подлянку”, понятное каждому русскому, на английский язык перевести невозможно, хотя это основное занятие английских спецслужб и излюбленное развлечение юной аристократии в закрытых школах-интернатах.

Если понимать, что в характере английских герцогов и баронов было объединиться с кем-то против общего врага, разгромить его на поле боя, и тут же, не отходя от кассы, повернуть оружие против своего боевого товарища, с которым только что вместе проливали кровь и прикрывали друг друга. Убить совместно сначала общих врагов, потом, пользуясь моментом и доверием, ударить товарища в спину — это норма жизни, а не какой-то там недостойный поступок. Недостойно карточный долг не выплатить другому джентльмену. А убить боевого товарища — это обычная производственная необходимость. Скажем, ведь это почитаемый многими русскими обожателями Уинстон Черчилль, союзничек, сразу после разгрома Германии, летом 1945 года, разработал план “Операции Немыслимое”, чтобы вместе с США тут же напасть на Россию и уничтожить её, потому что она стала представлять угрозу англосаксонскому господству в мире. Британия и США открещивались всячески, отрицали, что такое вообще возможно, но в 1998 году, когда думали, что России кранты и она скоро развалится, рассекретили документы и теперь они хранятся в английском Национальном архиве. Сериал “Игра престолов” — вот энциклопедия англосаксонского национального характера, Джордж Мартин писал свои саги с настоящей британской истории.

Так вот, движение Дух Эльбы — это о мире и о союзничестве, и, на текущем этапе, это игра в одни ворота и одной командой — российской, потому что на Западе в целом и в США в частности стало политически опасным напоминать о том, что русские — это тоже люди, и у них немало заслуг перед человечеством. Если у читателя есть долгая историческая память, то он помнит, что русских после окончания горячей фазы Великой Отечественной войны в 1945 году всегда готовили к расчеловечиванию. Не было выпущено ни единого фильма на Западе, где русские представали бы в позитивном или хотя бы нейтральном образе. Они всегда плохие, они всегда враги, в крайнем случае, дикие опасные варвары. Все русские мужчины — шпионы или бандиты, все русские женщины — проститутки или шпионки. И все они убийцы, всегда готовые пойти на преступление. Лучше всего — убить их первыми.

Мозаика из текущих событий и исторических фактов складывается в очень чёткую и понятную картину, надо только правильно разложить камушки. Приведём события и факты в логически стройный порядок. Начнём с 1930-х годов, иначе будет не очень ясно, что к чему. НСДАП, партия национал-социалистов, побеждает на выборах, и формирует своё правительство во главе с канцлером Адольфом Гитлером. Гитлер не скрывает своих планов продвигаться на Восток, расширять жизненное пространство Германии за счёт Украины, Белоруссии и России. Но у него достаточно ума, чтобы не пугать русских и украинцев, он их тоже зачисляет в арийцы. Пока его нападки обращены на евреев. С товарищем Сталиным он пытается подружиться. Товарищ Сталин гораздо умнее, чем думал Гитлер. Сталин тянет время, чтоб подготовиться к войне. Возможно, он обдумывает превентивные меры.

К слову, Путин учёл опыт Сталина. В США и Англии смотрят на Гитлера и думают: он же хочет идти на Восток, а не к нам на Запад. С ним можно вести бизнес. Монтегю Норман, глава Банка Англии, вливает деньги в немецкую экономику. Банки, принадлежащие семье Рокфеллеров, сами немецкие промышленники создают Кружок друзей рейхсфюрера СС, Кружок друзей Германа Геринга, вливают деньги в проекты нацистов и получают крупные оборонные заказы. Прескотт Буш, отец и дед двух президентов, двух Джорджей Бушей, ведёт дела с нацистами. Товарищ Сталин вынужден был изображать дружбу с Германией, проводить совместные военные парады, и это делалось не из коммерческой выгоды, а из вполне обоснованных соображений по оттягиванию часа Х.

Английский король Эдуард VIII очень даже симпатизировал нацистам, а британский истеблишмент колебался в своих симпатиях, но потом решили, что всё ж нацисты — это немецкое хамьё, и выкинули короля под предлогом невозможности брака с разведённой женщиной (а вот Карл наш Третий женат на бывшей в употреблении женщине и ничего, монархия не рухнула ни от этого, ни от женитьбы его предполагаемого сына Гарри на артистке-негритянке и эмиграции в бывшую колонию). К 1940 году все несогласные с Гитлером уже сидели в концлагерях, изобретённых англичанами и доведёнными немцами до патологического совершенства. В 1940 году в Германии была запущена не очень до сих пор известная программа Aktion T-4 по уничтожению и утилизации физически и психически нездоровых детей, потом пошли взрослые, потом поехали свои искалеченные солдаты, а потом, когда нацисты не встретили общественного сопротивления, пошли евреи в массовом порядке, а затем жители с оккупированных территорий, к евреям добавились белорусы, русские, коммунисты всех национальностей, и в довесок к ним сотни тысяч выловленных по всей Европе цыган, которые вообще-то по происхождению индусы и вполне себе могли бы быть назначены арийцами. Но вот война закончилась, недоуничтоженных людей выпустили, а нацисты частично разбежались по Аргентине, США и Канаде, частично по Ближнему Востоку, и везде они пригодились, везде им были рады. Вернер фон Браун, создавший Соединённым Штатам космическую программу, приурочивал запуски американских космических кораблей Apollo ко дню рождения любимого фюрера. Очень многие эсэсовцы рассосались по спецслужбам союзников, а на Ближнем Востоке они их создавали. В Южной Америке они создавали наркокартели. Все думают, что это Пабло Эскобар создал Медельинский картель. Но на самом деле его создал знаменитый лионский палач Клаус Барбье, живший после войны в Латинской Америке и занимавший там пост советника президента Боливии по безопасности. В городе Хьюстоне в 1945-1946 годах начали создавать буквально новый отдельный город — Medical Center, Медицинский центр. Вообще-то Техас был преимущественно населён немцами и чехами, там до сих пор сохранились немецкие и чешские поселения. Откуда ни возьмись, в Хьюстоне, крупнейшем городе штата нефтяников и ковбоев, появились совершенно новые и удивительные технологии, и, спрашивается, откуда? Не исчезнувшие ли неизвестно куда архивы Йозефа Менгеля и прочих выдающихся изуверов легли в основу нынешней медицинской столицы мира? Ведь везде, в Дахау, в Освенциме, в Бухенвальде, в Равенсбрюке и других лагерях проводились эксперименты на живых людях. Те же биолаборатории, что и нынче были на Украине, в Грузии, по периметру России, только тогда был неограниченный доступ в человеческие виварии.

Откуда появились огромные деньги в американских банках после войны? Ведь США вошли в войну прямо из Великой депрессии, но началась прямо в 1940-е годы там эпоха невиданного процветания, откуда и почему? Это из-за производства танков и снарядов? Но разве их носят на себе красивые женщины, разве живут в танках, готовят на миномётах, а продукты хранят в пушках? На какие деньги возник строительный бум в 1947 году, когда Уильям Левитт запустил массовое строительство домов? И почему эмблемы многих крупнейших американских банков напоминают свастики, например, эмблемы банков Chase и Вank of America? Почему эмблема фирмы, производящей спортивный инвентарь, Columbia, так напоминает свастику? Она же основана в 1938 году беженцами из Германии в Канаду. Беженцы — и вдруг свастика? А какова судьба 750 фирм, основанных нацистами в Швеции и в Швейцарии? Они влили огромные деньги в будущий шведско-швейцарский концерн ABB, Asea Brown Bovery, серьезнейшую машиностроительную компанию. Был расчленён и стал неуязвимым огромный химический концерн IG Farben. В принципе, никто из индустриальных титанов Третьего Рейха серьёзно не пострадал. Фридриха Флика выпустили из тюрьмы и вернули все заводы на территории Западной Германии, и он снова стал богатейшим немцем и, возможно, самым богатым человеком мира, богаче Аристотеля Онассиса и Пола Гетти. А на чьи деньги созданы и кто стоит за финансовыми монстрами, контролирующими всю мировую экономику, за The Vanguard Group и Blackrock? Почему вся информация о собственниках и контролирующих лицах упрятана так, что даже первые лица крупнейших банков этого не знают? Человек, которому доверили основать The Vanguard Group, Джон Богл, умер совсем недавно и его состояние оценивалось в 80 миллионов долларов, при том, что активов было больше чем на 5 триллионов долларов. Это как если бы умер человек, распоряжавшийся миллиардом долларов, но у него не было в кармане и десяти центов. Значит, не он был хозяином, а совсем другие люди. Как какая-нибудь группа “Спектр” из фильмов про Джеймса Бонда: их никто не видит и не знает, но они есть и крутят всю машину, и руководит бандой триллионеров какой-нибудь Франц Оберхаузер, он же Эрнст Ставро Блофельд, и вообще имён и идентичностей у этих людей может быть сколь угодно. В 1960-х годах огромные нацистские деньги на номерных счетах в швейцарских банках были сняты неизвестно кем и делись неизвестно куда.

Нацизм никуда не делся, его упорно не хотели и не хотят замечать, тема стала педалироваться лишь тогда, когда на Украине запахло жареным, и толпы молодчиков стали маршировать с нацистской символикой и под нацистскими лозунгами. Но Западу это все было на руку. В американских и британских доктринах национальной безопасности прописано, что Россия — враг номер один. Не какие-то там исламские террористы, наркоторговцы, расчленители людей на органы, но именно такое твёрдое и первоклассное государство как Россия. И началось более интенсивное расчеловечивание русских, чтоб их было не жалко убивать, уничтожать, утилизировать. Я попал под эту волну оголтелой русофобии и жил под её удушающим прессом несколько лет в США. Меня отовсюду гнали, никто нигде не хотел со мной разговаривать. В издательствах я предлагал свои книги о реальной России, а не России их выдумок и фантазий, меня гнали отовсюду. Меня гнали из всех университетов и фабрик мыслей, где я предлагал прочесть цикл лекций о настоящей России, а не ту пургу, которую гнали российские либерасты по всем американским вузам. Я без мыла пытался влезть в STRATFOR, которое почему-то называют в России теневым ЦРУ, но на самом деле это сборище бездарных и безграмотных болванов, которые уж в российских делах точно ничего не смыслят, но на их измышлениях часто строится внешнеполитическая линия США. Я им хотел донести правду про Россию, но они от меня прятались, им такая правда была не нужна, у них была своя правда, им приятная. В университете Райса, в Хьюстоне, в Центре Бейкера, занимающегося международной проблематикой, один хороший и добрый человек, когда мы остались вдвоём, посмотрел на меня с сочувствием и сказал: “Боюсь, коллега, что тема хорошей России не найдёт понимания в американских университетах и пространстве публичных дискурсов”. Я намёк понял.

Запад больше не хочет в русских видеть людей, он хочет вычеркнуть их из списка народов и даже стереть память о русских, об их жертвах, принесенных ради прекращения расчеловечивания других народов. Наталья Ивановна Конева долго пыталась противиться сносу памятника своему отцу, маршалу Коневу, в Праге. Не убедила чешские власти, там у них демократия. Убрали и памятник Коневу в Варшаве. Убрали Бронзового солдата в Таллине. Взорвали монумент воинской славы в Кутаиси, Грузия. Посносили все памятники на Украине, это уж само собой, и поставили памятники фашистам и палачам. И Прибалтика вся такая же, приравняла по статусу нацистских пособников к ветеранам войны, а потом начала трамбовать ветеранов Великой Отечественной и возвеличивать подвиги фашистских недобитков. Эдуард Дмитриевич Лозанский много лет проводил Всемирный Русский Форум в Конгрессе США, и пытался сохранить хоть какие-то мосты между Россией и США, пока это не стало просто небезопасным. Хотя он всячески пытался донести и правду об Америке, что там есть нормальные и здравомыслящие люди, и всячески поддерживал Дух Эльбы, и участвовал в открытии мемориала “Дух Эльбы” в Москве.

И я напоследок расскажу очень личную историю, как я пытался поставить памятник Александру Печерскому в Хьюстоне, штат Техас, в течение нескольких лет, с 2011 года по 2018. По журналистской работе я познакомился с руководством Хьюстонского музея Холокоста. Я им долго рассказывал про свою семейную историю, про дедов, которые обвешаны орденами и медалями, о том, какой русский народ замечательный, какой Путин хороший президент и сколько он сделал для России, и как теперь нет в России антисемитизма, и вообще мы, евреи, должны стать цементирующей силой для всех стран мира, чтоб люди жили дружно. Меня вежливо слушали и даже один раз покормили в еврейском кафе. После чего предложили заняться сбором денег среди русскоязычных евреев США для выставки какой-то там художницы, которую собирались выставить — это была какая-то азиатка-феминистка, которая навертела белых бумажных журавликов, и они должны были быть развешаны на ниточках в выставочном пространстве.

Я думаю: алё, гараж, вы в своём уме? При чём тут журавлики в музее Холокоста? Но вежливо им говорю: вы знаете, у меня готова выставка, посвящённая детям, уничтоженным самыми дикими и варварскими способами по программе Aktion T-4. На них ставили бесчеловечные медицинские эксперименты, просто запирали и переставали кормить, а это была безобидная малышня, от двух до шести лет, беспомощная, и они бы точно Вермахт и СС не объели бы.  Все документы с их именами и фамилиями сожгли в кремационных печах, как будто такие люди и не рождались на свет. И вот у меня готово несколько сот таких кенотафов, то есть могильных камней без покойников, только с фотографиями личиков. Но это не камни, это куски мыла с фотографиями на переработанном картоне, привязанные грубой бечевкой, и они выстраиваются стеной, как колумбарий. Производит убойное впечатление, и рассказывает о расчеловечивающей сущности нацизма лучше любого текста или кино, и гораздо нагляднее, чем эти скрученные в журавликов бумажонки. И я вам всё сделаю бесплатно, просто дайте мне это сделать, и всё тут. Они на меня смотрят рыбьими глазами, и я понимаю, что разговариваю с рыбками Дори. Нет, говорят, у нас по плану эта азиатская феминистка с журавликами, и нам нужны деньги, сто тысяч долларов. А твою идею мы рассмотрим потом, как-нибудь.

Короче, я их душил, как Шариков котов, но, на их еврейское счастье, музей закрылся на ремонт. Тогда я пошёл к главному спонсору этого музея, нефтяному миллиардеру Лестеру Смиту, который выделил 25 миллионов долларов от щедрот своих на этот музей. Когда я просочился к Смиту, я понял, что он не просто богат или очень богат, а он filthy rich, то есть богат до неприличия и омерзения. Все коридоры его офиса были обшиты дорогущим деревом, и на стенах висели подлинники — импрессионисты, Модильяни, Пикассо, группа Синий всадник. Я всё-таки искусствовед, кое-как в этих вещах разбираюсь: на стенах висели десятки, если не сотни миллионов долларов.

Лысый и шикарный семидесятилетний дядька смотрел на нас с женой оценивающе: давать денег или не давать? С виду мы были очень приличные люди, на побирушек, даже дорогих побирушек вроде собирателей пожертвований из музея, не похожи. Я ему показал стеклянный короб, в котором стоял глиняный колосс, обмотанный проволокой. Он изобразил заинтересованность, легкое любопытство. Начало было многообещающее. Я ему сказал следующее: это проект памятника Александру Печерскому, советскому офицеру, организовавшему единственное за всю войну успешное восстание в концлагере Собибор, куда свозили евреев и русских военнопленных для уничтожения. И что от меня требуется? — спросил Лестер, — сколько денег хочешь у меня выудить? Тут я его озадачил: вот смотри, памятник состоит из камней, гранитных глыб, глыбы я купил, и протянул ему квитанцию, как сын лейтенанта Шмидта председателю исполкома города Арбатова. Я продолжал: это означает, что мы, люди и евреи в частности, как глыбы и живые камни, что у нас несокрушимый дух и мы рвём цепи, наши узы, рвём колючую проволоку, и выдираемся на свободу, а сверху этого условного тела из глыб голова старшего лейтенанта Красной Армии Печёрского. Камень есть, черты лица я высеку. А цепи тоже есть, я купил. Так от меня что надо, спросил нас с женой Лестер. Я ему посмотрел в глаза и сказал: Лестер, я к тебе пришёл не денег просить, а как еврей к еврею, чтобы ты повлиял на еврейский музей, чтоб они дали поставить памятник еврею, спасшего и евреев, и других пленных от уничтожения в газовых камерах. Он замолчал и задумался. Потом он спросил меня: чего ты ждёшь? Я говорю: что дальше? Он мне: дальше — дверь, она вон там. И выгнал меня бесцеремонно. Мы с женой выпали в осадок. За нами бежала помощница, она понимала неуместность лестерова поведения, но мне было всё равно. Я так и не понял логики и мотивации этих людей. Я долго жил среди американцев, многие годы, но часто их образ мыслей и образ поведения был за гранями даже моих широких взглядов. Я не мог поверить, что щедрый меценат Лестер Смит ни с того ни с сего меня попрёт. Сначала я подумал, что у него чердак поехал, у него была терминальная стадия рака яичек. Он вскоре умер. Потом я подумал: он же думал о деле прежде всего, и что он мог подумать? Наверно, что я стану большим и всемирно известным художником, пусть и не за его конкретно денежный счёт, но за счёт влияния его пожертвований на музей и его руководство. Он понимал рынок искусства и цену вхождения нового имени к вершинам славы, и подумал, что он сделает какого-то русского с улицы всемирно знаменитым скульптором вот за так, за здорово живёшь, и ему это могло показаться неприятным, а сдрючить с меня что-нибудь взамен он не мог. Он, чтоб разбогатеть, всю жизнь рисковал, а я вот стану богатым и знаменитым вот так, задёшево, за его счёт, но при этом он даже не похвастается, что это именно он купил хотя бы булыжники. Он почувствовал душевный дискомфорт, и решил от нас отделаться, просто выставил за дверь даже без “до свиданья, приятно было познакомиться”. С глаз долой и из сердца вон. Это был западный человек, он по-другому устроен, и, очевидно, по-иному он поступить просто не мог. Не денег ему было жалко, а чего-то ещё, чего нам не понять. Ну и ладненько, пусть ему на том свете будет хорошо, а нам на этом ещё лучше.

Но вот что получается в итоге опыта и размышлений. Мир был умышленно настроен против России, против русских. Не весь, но наиболее активная и влиятельная его часть. То давление, те расчёты на умышленное, сознательное разрушение экономики России, те расчёты на физическое уничтожение России как страны и русских как народа, не получилось сделать ещё раз, спустя почти 80 лет после окончания той войны. Но идеология расчеловечивания, приведшая к той войне, никуда не делась, она умышленно была законсервирована на какое-то время, потом распакована и оживлена. За последние полвека Западу таки удалось создать и вшить в сознание своей публики алгоритмы и коды, заставляющие воспринимать русских как плохих и опасных, которых желательно уничтожить, ибо ценности от них ноль. Именно поэтому сейчас пошла волна отмены всего русского, русского языка и русской культуры, русских товаров и торговли с русскими, русских начали третировать как людей не просто третьего сорта, а как бесправных животных, у которых можно отнимать личные вещи на таможнях в пользу украинских фашистов. Русских сделали коллективно ответственными за преступления, которых они не совершали, и приговорили их к гражданской казни, а если получится — то и к физической.

Запад снова сколотил блок и снова идёт в атаку: неважно, это под свастикой или под британским Юнион Джеком, под жовто-блакитным знаменем или жёлтыми звёздами Евросоюза. Пощады от них не будет, ибо их импульсом и движущей силой, так называемым в английском языке “моментумом”, были, есть и будут зависть, жадность, слепая жгучая ненависть, русофобия и людоедство. Если Путин, армия, флот и спецслужбы их не переиграют, нам кранты, неважно, русский ты, татарин, якут или еврей. Нас уничтожат как носителей чуждой генетики и чуждых культурных кодов. Нам нужен Дух Эльбы — это Дух спокойной, сдержанной, дружелюбной, но неотвратимой и необоримой военной силы, это Дух боевого товарищества и братства, но не прощающий предательства и выстрелов в спину. Благодаря “Сарматам”, “Булавам”, “Кинжалам” и “Посейдоном” Дух Эльбы может проведать бывших братьев, друзей и партнёров, напомнить о правилах приличия и необходимости уважения чужого достоинства, а то и принудить к возрождению взаимной дружбы и любви.

Источник: argumenti.ru