Петр Горбунов, общественник и волонтер: Белгород имеет все атрибуты прифронтового региона

Поутихли страсти с вторжением ВСУ в Белгородскую область, но рефрен военных реалий остался в приграничном регионе и сейчас. Как живёт областной центр прифронтовой области и чем дышит население в эти нелёгкие времена расскажет Пётр Горбунов, общественный деятель, вице-президент Благотворительного Фонда «Русский Порядок», руководитель Белгородского штаба Захара Прилепина большой друг Новороссии и русского Донбасса. Наш разговор о жизни народа в военной реальности.

– Пётр, доброго или, скорее, горящего времени! Как дела в Белгороде?

– Привет! В Белгороде стабильно напряженно. Уже стали привычными ежедневные обстрелы приграничных регионов и ежедневная работа ПВО над самим городом и окраинами. Ежедневные полёты вертолётов, отправка техники, вылеты ракет земля-земля и так далее. Все будни и атрибуты прифронтового региона в наличии.

Учебные заведения работают в дистанционном режиме, что конечно сказывается на качестве образования. Не было в этом году и традиционных выпускных и даже ЕГЭ и ОГЭ.    

– За последние недели приграничные районы области стали фронтовыми практически! Как центр переживает этот непростой период?

– Сначала был шок, но потом в самом Белгороде привыкли и к этой сложной ситуации. Люди стали воспринимать это как нечто тревожное и угрожающее, но уже будничное – обстрелы и войну в самой области. Человек привыкает и приспосабливается ко всему.  

– Обстрелы – сейчас самая острая проблема в регионе. С какого момента враги начали «переходить грань»?

– Обстрелы – это уже будни. Грань перейдена давно. В день бывает до 100 прилетов в область. И это мы берем только мирные объекты. Но есть и особенности обстрелов: в большинстве они носят хаотический характер – бьют по площадям, куда получится. Подъезжают миномёты, подъезжает «Град» выстреливают БК и уезжает, не дожидаясь нашей контрбатарейной борьбы, которая ведётся, но в большинстве случаев просто не успевает в ответ нанести ущерб, так как всё это забирает достаточно короткое время у врага. Чистой воды террор, ничем не отличается от того, что мы видели в ЛДНР.

Касательно заходов ВСУ-РДК в область, надо признать, что они были произведены на достаточно профессиональном уровне на наши слабо подготовленные позиции. Там были хорошо подготовленные люди, хорошо экипированные, знающие, что и когда делать, имеющие превосходство в БПЛА. Тем не менее, ничего серьёзного в военном смысле не произошло, это была кровавая медийная постановка с чисто медийными целями. Сейчас ситуация и расклады сил несколько поменялись, не думаю, что в ближайшее время, что-то подобное повторится.

– Не пора бы уже это воспринять в Москве как разорванную красную линию?

– Повторюсь. Действия Киева по заходу ВСУ в Белгородскую область носят медийный характер. Никаких серьёзных действий по захвату территорий не было. Это всё меры по воздействию на население и отвлечение внимания с основных регионов, где и разворачивается сейчас контрнаступление, и где решается судьба всей летней кампании и ближайшего будущего этой войны.

– Белгород принимает беженцев с приграничья. Город готов потесниться?

– Такие события, как обстрелы Шебекино, Новой Таволжанки, Валуек с последующим переселением эвакуацией жителей откладывают серьёзный отпечаток на жизнь всего города. Это – не шутка. Население Шебекино – это примерно 50 тыс. человек, а Белгород – 320-340 тыс. жителей. Большие массы людей, которые в основном остались на территории Белгородской области, – это очень серьёзный вызов и напряжение всей системы. Большая часть беженцев живет в ПВР-ах, часть переехала к родственникам, ещё часть самостоятельно снимает квартиры. Но нагрузка на всю область большая.

– Знакомые тебе гуманитарные сообщества включились в дело размещения людей?

– Гуманитарные сообщества не занимаются расселением людей – это не их задачи. Расселением занимается областная администрация или городские администрации. И в общем-то справляются с этим вполне удачно. Гуманитарные организации, такие как, например, наш фонд, занимаются тем, что помогают администрации и населению. В частности, мы несколько раз ездили в Шебекино, отвозили туда гуманитарные грузы, вывозили людей, потому что не всех и не сразу получалось забрать. Оказываем помощь в пунктах временного размещения (ПВР). Часть беженцев наши волонтеры размещают у себя, но это больше в частном порядке. Так, например, у меня у родственников живёт в общем числе 14 человек.

– Кстати, о фонде! Пётр, «Русский порядок» недавно оказался под твоим руководством! Расскажи, как стал главой объединения? И что будешь делать в новом качестве? Представь это начинание!

– Ну я все-таки не руководитель фонда, а вице-президент и руководитель Белгородского отделения. История простая, фонд организовали мои друзья, имеющие полное мое доверие, и когда освободилась вакансия у меня не было особых сомнений. Одним из критериев моего выбора была безупречная репутация. Все сборы и отгрузки полностью прозрачны. По большому счету это то, чем мы и раньше занимались на неформальном уровне, а теперь имеем официальную площадку и профессиональный подход.

Основное направление – помощь воинским подразделениям. От юридической (для этого у нас есть дружеское БРОО Союз Ветеранов Белогорья) до закупки и отправки грузов военным до точки. В последнее время было решено приоритет помощи оставить в Белгородской области. Которая всегда воспринималась, как второстепенное или даже третьестепенное направление и снабжение было зачастую по остаточному принципу. И во многих подразделениях острая нехватка некоторых видов снаряжения.

Но надо признать, что люди устали от войны и пожертвования становятся, всё меньше и меньше. А потребности в войсках по-прежнему высоки. Поэтому одним из самых интересных направлений я считаю собственное производство. Так, например, у нас, совместно с Владимиром Грубником, автором ТГ-канал «ПриZрак Новороссии» запущен проект «Народная сеть», по плетению маскировочных сетей, которых сейчас острая нехватка. Волонтеры вяжут сети в нескольких точках Белгорода фактически в непрекращающемся режиме. В ближайшее время начнется производство антидроновых ружей. Есть договоренности о пошиве нижнего белья и производстве сублимированных продуктов. Так же и банок ПБС. Разница в цене, а зачастую и в качестве, получается колоссальная.     

– Пригодились, наверное, и курсы военной подготовки в Белгороде, о которых мы говорили в прошлый раз?

– В целом да. Много людей, прошедших наши курсы военной подготовки, сейчас служат уже в войсках или в теробороне. Им знания и навыки, конечно, пригодились. Но помимо непосредственно военной подготовки, курсы несли и социальную составляющую. Это самоорганизация общества. Многие люди сейчас являются волонтерами, помогают и в фонде «Русский порядок», и на ПВР-ах, и на границе по месту жительства.

– Понадобится ли России военное положение в такой ситуации?

– Вопрос сложный и неоднозначный. Я не могу говорить за всю Россию, но по крайней мере, в Белгородской области, в ряде её районов уже идет война со всеми вытекающими: со вторжением иностранных войск, с обстрелами, с гибелью мирного населения, с разрушением зданий и так далее. Там, безусловно, военное положение, требуется. И оно уже де-факто введено в ряде районов.

– Что думаешь о контрнаступлении? Успеем укрепить границы настолько, чтобы отбить ВСУ и наёмников?

– Оно сейчас разворачивается. Пока мы отбиваемся, мой взгляд, очень успешно. Как-то даже не верится, что у командования ВСУ в одночасье случилось помутнение рассудка. Так и хочется сказать, что еще не все карты разыграны и козыри еще не в игре. Но я не военный, что будет в дальнейшем, сказать не берусь.

Источник: argumenti.ru