Военный корреспондент Эдуард Самылин: Умею хорошо стрелять и Родину люблю

Бои на Украине освещают российские военкоры центральных изданий, их имена широко известны. Наряду с ними эту работу ведут и военкоры из регионов, тоже работающие на общее дело, на победу. Один из них — военный корреспондент телеканала «Первый ярославский» Эдуард Самылин.

Эдуарду сорок девять лет. Во время срочной службы в армии служил в спецназе внутренних войск на Северном Кавказе. Начал службу рядовым, завершил — старшиной. В его семейном альбоме есть фотография: он с товарищами стоит на фоне обгорелого Президентского дворца Дудаева. Вид у всех усталый. Видно, что победа досталось нелегко.

— Первый раз оказался на «передке» в 1995 году именно там, в Чечне, — вспоминает Эдуард. — Выгружались ночью в станице Червленой, соблюдая все необходимые меры маскировки, так как невдалеке, всего в нескольких километрах шел бой. Вот тогда впервые увидел, что такое настоящий огневой контакт: осветительные мины взлетают в небо, трассы от снарядов и пуль перечеркивают темноту, разрывы давят на ушные перепонки. А потом, спустя некоторое время, и сам участвовал в боевых столкновениях. Когда началась СВО, решил, что мой опыт вполне может пригодиться там. Хотя бы в роли военкора.

— Почему именно военкором?

— С детства очень любил книги, урок литературы был одним из моих любимых. После армии снимал видеосюжеты, монтировал их. А тут на глаза попалось объявление, что Университет спецназа в Гудермесе объявляется набор на курсы военных корреспондентов. Выслал свое резюме. После собеседования меня зачислили на курс.

— В чем заключалась учеба военкоров?

— Это не только обучение навыкам работы с информацией. При помощи опытных инструкторов освежил знания по минно-взрывному делу, узнал, как враг может искусно расставить мины-ловушки и многое другое. Уроки также состояли из обучения тактической медицине, поведению в составе группы, ориентированию и некоторым другим наукам, которые не подлежат разглашению.

В Гудермесе в полной мере ощутил, как важно быть в хорошей физической форме. На одном из занятий мы должны были эвакуировать на вертолётную площадку, расположенную на седьмом этаже здания «трехсотого». Все происходило в обстановке, максимально приближенной к реальной боевой. Мы тащили «раненого» на крышу по узким задымленным коридорам. На нас были бронежилеты каски и прочая тяжелая амуниция. Слева и справа раздавались взрывы. Они, как и задымление, было не театральным — одного из нас уже на крыше даже вырвало. Серьезная, суровая спецназовская школа! Думаю, одна из лучших не только в России, но и в мире. Рядом со мной обучались будущие военкоры из Якутии, Питера, Москвы, Орла. Гудермеские курсы в разное время прошли и такие известные военные репортеры, как Поддубный, Сладков. Военные корреспонденты со всех уголков России – это одна дружная семья, мы постоянно на связи.

— Наверное, новичкам учеба в Гудермесе не по силам?

— Новичков в нашей группе не было. Все с армейским опытом службы. Думаю, ребят без военных навыков сюда не возьмут.

— Если сравнивать свои первые поездки в войска, с сегодняшними, какая-то есть разница в увиденном?

— В первую очередь бросается в глаза уверенность бойцов. Они получили опыт боевых действий. Также налаживается тыловое обеспечение. Если в первые месяцы случалось и такое, что одна банка мясной тушенки, приходилось на четверых, сейчас с продовольственным обеспечением вообще нет проблем.

— Какой момент был самым эмоциональным для тебя во время выполнения репортерских обязанностей?

— В последнюю свою поездку я вместе с ярославским волонтерами оказался свидетелем артобстрела Горловки. Меня и других спасло, что остановились на каких-то пять минут у ручья, набрать родниковой воды в бутылочки. Только завернули за здание, как прямо впереди по нашему движению, метрах в трехстах увидели страшную картину разрывов. На наших глазах на перекрестке рухнул столб со светофором, секло осколками стены близлежащих зданий.

Сразу после прилета пытался записать интервью у местной женщины — свидетельницы обстрела, но впопыхах перепутал кнопки на смартфоне и вместо видео сделал фото. Уже на следующий день разговаривал с мужчиной, который после обстрела, спасая от потери крови раненую жительницу Горловки, перетянул ей туго своим поясным ремнем перебитую ракетным осколком ногу. Все еще находясь в состоянии психологического шока, бросил мне гневно: «Вы, там, в тылу живете тихо-мирно, а мы под бомбежками уже четырнадцать лет! Неужели у нас не хватает сил, чтобы этому положить конец?!» Картину обстрела мирных граждан Горловки никогда не забуду.

— Какие темы для репортажей выбираете?

— Поскольку я репортер ярославского телеканала, конечно, в первую очередь стараюсь разыскать своих земляков, рассказать о том, как они служат.

— Есть чисто ярославское воинское подразделение?

-Нет, таких нет. Ярославцы служат во всех точках боевых действий. Я встречал их и в Лисичианске, и в Кременной. Где-то у меня есть кадры: землячки едут на БТРе по Бахмуту. В недавнюю свою поездку на Сватовском направлении познакомился с мобилизованными ярославцами из инженерных войск. Они наводят понтоны. Дело опасное. Но очень нужное. Ярославцы несут службы бок о бок с другими ребятами. Поэтому рассказываю не только о них, но и тех, кто воет рядом с ними, делит с ними и хлеб и соль.

— Как получилось, что вы не только военкорите, но и еще занимаетесь благотворительной помощью? Знаю, что в одну из поездок вы даже гнали в ДНР машину, купленную на средства местного предпринимателя для целей СВО.

— Сбором и доставкой гуманитарной помощи занялся потому, что сам прочувствовал ещё в Чечне важность и необходимость этой помощи на себе. Когда тебя греет письмо с добрыми словами, когда есть ещё вкусняшка и хорошая экипировка, и снаряжение, то боевой дух становится выше.

— Как домашние относятся к вашей военкоровской деятельности?

— Конечно, сильно переживают. У меня четверо детей. Самому младшему вот-вот исполнится 3 года, второму по возрасту — 10 лет, следующему -15, а самому старшему 22. Но выбора не у меня не у них нет, кто-то должен заниматься работой, нацеленной на победу. Не я так другой. Ребятам на передовой гораздо тяжелее и им нужна наша помощь. Это все дома у меня понимают.

— Если вдруг случится, что попадете непосредственно в бой, окажитесь в критической ситуации, когда будет решаться судьба жизней ваших героев, вы возьмете в руки автомат или предпочтете вести репортаж?

— Буду стрелять. Я умею это хорошо делать. И Родину свою люблю.

Источник: argumenti.ru