Актриса Алина Воскресенская: «Сейчас на роль скорее утвердят блогера или тиктокера, чем профессионального артиста»

Алина Воскресенская окончила Московскую театральную школу Олега Табакова. С 2022 года служит в Театре сатиры. Зритель знает актрису по ролям в таких фильмах и сериалах, как «Dетки», «Водоворот», «Светлячок», «Система», «Дама с собачкой», «Лучшая подруга», «Сквозь розовые очки», «Я знаю твои секреты. Галатея», «Женить нельзя рассорить», «За каменной стеной» и др.

— Алина, вы играете в спектакле Театра сатиры «История любовная» по Ивану Шмелёву. Чем вам дорога эта ваша первая роль в профессиональной труппе?

— Да, это была моя первая роль в профессиональном, не студенческом театре. Меня ещё в труппу не взяли, а я начала репетировать, Сергей Ишханович Газаров дал такой шанс. И благодаря этой постановке меня взяли в театр. Спектакль про первую любовь, про те чувства, которые испытываешь в первый раз. Ведь по мере взросления они замыливаются, не только любовь, но и дружба. И было интересно окунуться во что-то чистое, светлое, трепетное, когда нет второго плана, когда ты на всё реагируешь искренне и честно.

— «История любовная» — это про XIX век. Вам нравится погружаться в другую эпоху, носить старинные платья с кринолином, корсеты, шляпки?

— Меня больше интересует современность. Хотя в кино мне было бы интересно сняться в историческом проекте – нам кажется, что люди 100 лет назад были другие, но, на мой взгляд, природа человека не сильно изменилась. Изменились обстоятельства и способы выражения чувств. Что касается костюма, то актёры делятся на два типа. Первым костюм очень помогает, вторым – не особенно. Кто-то идёт от внутреннего к внешнему, а кто-то – от внешнего к внутреннему. Я к первым отношусь. Например, художник Мария Боровская сделала для «Истории любовной» потрясающие наряды — аутентичые, красивые. Но, повторюсь, для меня костюм не играет главной роли.

— Какие у вас отношения с худруком Театра сатиры Сергеем Газаровым? Скажем, вы общаетесь вне сцены на какие-то общечеловеческие темы?

— В основном, мы общаемся по работе. Знаете, я выпустилась из Школы Олега Табакова в год жесточайшего карантина, в театрах не проходили прослушивания, у меня не было работы целый год, практически никаких съёмок. И вот удалось договориться о показе Сергею Газарову в театр. Когда он нас, группу молодых актёров, взял в труппу, он пригласил всех в кабинет, где у нас состоялся разговор, который меня сильно вдохновил. И мне Сергей Ишханович сильно помог — с жильём, например. Вот уже год я живу в служебной квартире театра, плачу только за коммуналку. Чисто по-человечески – это огромная помощь!

— В каких ещё спектаклях Театра сатиры вы заняты?

— Играю в постановке «Тётка Чарли», в «Пигмалионе», «Арбенине. Маскарад без слов», «Дороги, которые нас выбирают», в детских спектаклях. Набираются разные хорошие роли, есть и постановки, где я просто танцую в массовке, но такие роли я тоже не обесцениваю. Допустим, в «Арбенине» танцую с ребятами в маске, моего лица вообще не видно, но время репетиций и процесс выпуска спектакля вспоминаю как одно из самых интересных, необычных и важных.

  Я поражаюсь тому, как маститые артисты Театра сатиры трепетно относятся к процессу репетиций. Вот, например, с Ниной Корниенко мы начинали репетировать спектакль «Дядя Жорж». Мне кажется, Нина Григорьевна уже на второй репетиции знала весь текст. Она сразу предложила какие-то элементы своего костюма, идеи для мизансцен. Такое отношение к профессии очень вдохновляет.

— Одна из ваших первых ролей в кино – в картине «Dетки», о трудных подростках. Вы и сами были тогда подростком. Насколько правдивой вам показалась история, можно ли говорить о подростковых проблемах искренне и откровенно, на ваш взгляд?

— Мне кажется, дети и подростки – та категория людей, которая больше всего чувствует неправду. Они на всё реагируют очень остро и зачастую категорично. Фильм – достаточно достоверная история, но не без художественного вымысла. В «Dетках» я снималась с Владимиром Вдовиченковым, я играла лучшую подругу его дочки, которая пропала. И была удивлена, как он быстро включается в работу. Мы пришли на площадку, Владимир два раза прочитал текст и сразу его запомнил. Я обомлела – я две фразы от волнения учила три дня, репетировала дома сама с собой, так как на тот момент не было никакой уверенности перед камерой.

— А в жизни вы насколько откровенны и правдивы – с родителями, коллегами, молодым человеком, подругами?

— Несмотря на то, что я актриса, в жизни у меня очень плохо получается врать. Я сразу начинаю краснеть, чесать нос, куда-то прячу руки. В жизни я стараюсь играть по минимуму, достаточно игры на сцене. Но не буду лукавить, когда нужно что-то попросить или включить женское обаяние, я иногда это использую.

— Красота помогает в актёрской профессии, или порой мешает?

— Честно – помогает. В кино сейчас не готовы заниматься внешностью актрисы, если необходима блондинка, возьмут блондинку, не будут ждать, пока актриса перекрасится, хотя она и готова. Если это не супермедийная персона, конечно. Например, в отличие от советского кино сейчас не снимают много дублей. Не получилось со второго – извините, берём то, что есть. Но вообще для кино во внешности много нюансов.

  Очень часто пишут в проектах – нужен прототип Снегурочки, Дюймовочки, или героиня должна быть похожа на куклу, с большими глазами, длинными волосами, маленьким носиком. И мне моя внешность здесь помогает, хотя я здраво отношусь к себе. Кстати, даже для каких-то отрицательных персонажей стараются брать актрис с приятной внешностью. Но я считаю себя больше характерной актрисой, чем героиней. Не знаю, сколько лет должно пройти, чтобы я сыграла что-то характерное. В этом плане красота не помогает.

— А вы не боитесь выглядеть некрасивой в кадре?

— Я готова, очень бы хотела попробовать себя в характерной роли. Не боюсь выглядеть некрасиво на сцене или в кадре. Готова даже поправиться для интересной роли, как поправилась Саша Бортич для комедии «Я худею». Показала, какая у неё сильная воля, ведь она точно знала, что потом снова сможет похудеть. Это очень круто!

— Кстати, как вы относитесь к актрисам, которые не имеют актёрского образования – той же Саше Бортич, Ингрид Олеринской, Ирине Старшенбаум? Может, оно и не нужно, судя по их успешности?

— Да, их карьера говорит об этом, но, я считаю, это исключение из правил. Вообще конкуренции сейчас стало больше, много снимают блогеров, тиктокеров, людей, у которых огромное количество подписчиков в инстаграме. И скорее утвердят их, чем профессионального артиста, потому что у них значительная аудитория в соцсетях, а значит, больше людей посмотрит проект.

  Я к этому отношусь плохо, раньше меня это вообще дико раздражало и бесило. Мы же неспроста учимся 4 года, и эти 4 года зачем-то нужны? К сожалению, большинство людей, которые только поступают в театральный институт, имеют меньше комплексов, чем тогда, когда выпускаются. В этом плане тем же блогерам легче. Они могут встать посреди торгового центра, поставить камеру – и плевать им, что и как они снимают! Профессиональный актёр, снимая ролик для проб, всегда задумается: а какие у меня тут предлагаемые обстоятельства, что я должен сыграть, какую мысль донести? У блогеров, получается, меньше комплексов и блоков.

  Что касается таких, как Саша Бортич, здесь, я думаю, синтез таланта и удачи. Даже больше удачи, случая. Хотя я не отрицаю, что они все талантливые люди.

— Вот у тех же блогеров есть возможность зарабатывать другим путём, не актёрством. А у вас есть какая-нибудь другая профессия в руках?

— Сколько не думала на эту тему, пришла к выводу, что я всё-таки полный ноль в математике, логике, бизнесе. Если я что-то другое и умею, то это тоже – в творческой сфере. Играю на музыкальных инструментах – на саксофоне, фортепиано. Было бы интересно создать какую-то музыкальную группу…

— Вы сыграли в комедийном детективе «Дама с собачкой», где главную роль исполнила блистательная Елена Яковлева. Как работалось со знаменитой актрисой?

— Я сыграла роль девочки, на которую никто никогда не мог подумать, что она способна сделать нечто плохое. Не говоря о том, чтобы убить, подставить, придумать грандиозные схемы, чтобы забрать все деньги. Для всех моя героиня – светлая, честная девочка, никогда на неё ничего не подумаешь. Помню, у нас была с Еленой Алексеевной сцена допроса, когда она пыталась понять, кто я такая, могла ли преступить закон. И этот эпизод стал для меня уроком. Когда я работаю с актёрами, которые много чего добились, иногда ухожу в зажим. Стала от испуга тараторить текст в лицо Яковлевой, и Елена Алексеевна тут помогла, объяснила, что моя героиня хитрая, выбирает слова, оценивает собеседника, как его можно обмануть. Какие-то мелочи, из которых в итоге получился образ.

— Актрисам приходится часто плакать в кадре. Вас научили в школе Олега Табакова этому искусству? Ведь сам Олег Павлович умел пустить слезу одним глазом…

— Технически я не умею плакать. Если мне скажут – рыдай по щелчку, не смогу. Но в Школе нас и учили, что механические слёзы ничего не дают, если за ними ничего не стоит. Я знаю свои болевые точки, они у меня срабатывают быстро. Обычно прошу у режиссёра минуту. Не люблю себя особо жалеть в жизни, но для сцены со слезами вспоминаю какие-то моменты, когда мне было как раз жалко себя. Например, когда весь год сидела без работы, окончив институт, потратив все нервы, выплакав все слёзы. Вспоминаю моменты отчаяния в ситуации – «когда мы достигли дна, снизу постучали». Слава богу, всё в прошлом, у меня есть Театр сатиры, съёмки в кино. Но и о том времени, конечно же, не забываю.

Источник: argumenti.ru