Актриса Алина Мазненкова: «Я не могу с холодным носом играть красивую любовь»

Алина Мазненкова родилась в Пензе. Окончила ВГИК. Служит в Московском театральном центре «Вишнёвый сад». Зритель знает актрису по ролям в таких фильмах и сериалах, как «Летние каникулы», «Москва. Три вокзала», «Деревенский роман», «Последний мент», «Несколько дней из жизни доктора Калистратовой» и др. На днях в МТЦ «Вишнёвый сад» прошла премьера спектакля «Свидание в предместье» по пьесе Александра Вампилова «Старший сын», где Алина Мазненкова играет одну из главных ролей.

— Алина, чем интересна нынешнему зрителю новая версия знаменитой вампиловской пьесы?

— «Свидание в предместье» — это одно из первых названий пьесы у Александра Вампилова. Я играю Нину, дочь Сарафанова. С нами работала ученица Петра Наумовича Фоменко – Татьяна Дмитриевна Архипцова. Мы репетировали полностью по фоменковской школе. А ведь артисты Петра Наумовича спектакли создавали годами. Мы же к этому не приучены – у нас репетиции проходят максимум три месяца. А здесь был долгий поиск, глубокое погружение, с пластическими элементами. У нас есть песни, мы поём под гитару. Именно нестандартностью, неординарностью, музыкой, любовными линиями, яркой игрой актёров, я думаю, наш спектакль и будет интересен современному зрителю.

— Вы учились во ВГИКе, в мастерской известного режиссёра Владимира Грамматикова. Какой он мастер, какой человек? Чему научил?

— Владимир Александрович – очень душевный человек. Он настоящий «папа» курса. Помимо профессионального образования, уделял много внимания нашим личным проблемам. К нему можно было подойти с каким-нибудь насущным вопросом, и он всегда помогал. У меня была травма в детстве. Я в год и два месяца напоролась на шило правым глазом, шов не рассосался, была повреждена роговица. Зрение плохое – в жизни мне это не мешало, а на сцене было некомфортно. И, узнав об этом, Владимир Александрович взял меня за руку и отвел в клинику, где мне бесплатно сделали диагностику, дали рекомендации. И я стала лучше себя ощущать.

Грамматиков приезжал на курс раз в неделю, и мы работали с ним на камеру. Он брал готовые сценарии, выбирал что-то для проб, и мы разыгрывали мизансцены, как в настоящем кино. И потом это разбирали.

— Вы дебютировали в картине «Летние каникулы», где действие происходит в Абхазии. Как вам Абхазия, местное гостеприимство, много было выпито вина и съедено шашлыков?

— Я окончила на тот момент первый курс, 2010 год. В канун съёмок отдыхала летом на своей родине, в Пензе. Пошла на речку и очень сильно повредила ногу о стекляшку. Ехать в больницу времени не было, и я с этой незалеченной раной полетела на съёмки. А там практически все сцены – на улице. Красивейшие горы, но много песка, пыльный асфальт. И мне пришлось в Абхазии посетить больницу. А тамошняя медицина – это полное отсутствие цивилизации, прямо из рассказов мамы и бабушки о больницах Советского Союза. Но я всё вытерпела, и в целом – это был классный опыт.

Я познакомилась перед съёмками с абхазской семьёй, которая погружала меня в обычаи и традиции народа, ведь предстояло сыграть местную девушку по имени Тинат. Вообще в моей внешности есть что-то восточное, я из Пензы, где в людях много разной крови намешано…

— Кстати, вы землячка Павла Воли!

— Мне более приятно считать, что Всеволод Эмильевич Мейерхольд родом из Пензы!.. Я глубоко погрузилась в местные абхазские традиции, короче. Что касается гостеприимства, у нас каждый вечер, после каждой смены, местные жители – водители, торговцы, владельцы гостиниц, где мы жили, накрывали столы. Я набрала 5 килограмм к концу съёмок. Это было вкусно невозможно!

— Вы сами, кстати, гостеприимный человек, любите устраивать дома посиделки? Ведь нынче живого общения немного…

— Очень люблю. Сейчас времени мало, но раньше у меня 2-3 раза в неделю собирались дружеские компании. Играли в застольные игры – в «Монополию», «Крокодил», «Шляпу», где сами писали на бумажке разные задания друг другу. И сейчас играем, но собираемся реже.

— В вас, по сюжету «Летних каникул», влюбляется главный герой. Каково это играть любовные отношения с малознакомым человеком?

— Моего возлюбленного играл Вячеслав Чепурченко. У каждого, наверное, свой приём. Я стараюсь найти в партнёре то, что бы меня привлекало. Мне важен тембр голоса, как человек разговаривает. Речь — услада души моей. Я стараюсь перед съёмками, на площадке, во время грима, позвать партнёра на чай или кофе, чтобы войти в диалог и найти какие-то точки соприкосновения. Для меня это важно. Я не могу с холодным носом играть красивую любовь.

— Кстати, красота помогает в актёрской профессии, или порой мешает?

— Больная тема. Я с детства занималась танцами, с 4 лет выходила на сцену, в садике меня очень любили и давали главные роли во всех представлениях, в школе была первой красавицей. Но мама мне всегда говорила: «Алина, посмотри на себя в зеркало. Да, ты красивая, но есть гораздо красивее тебя. Человек должен быть красив душой. Ты должна брать другим». Она очень мудрая женщина, я ей благодарна. Я стала читать больше книг, смотреть лучшие фильмы. Хотя я в тот момент и обросла комплексами по поводу своей внешности. Даже сейчас, когда мне кто-нибудь после спектакля, например, говорит: «Алина, какая ты красивая!» — я несколько обижаюсь. Мне этого мало, для меня «красивая» звучит, как некое оскорбление.

Это в жизни. Что касается актёрской профессии, красота помогает. В кино сложнее, там я пока играю определённый типаж: либо роковых красоток, либо мелодраматичных героинь. Но в театре у меня много характерных персонажей. Например, Оксана в спектакле «Ночь перед Рождеством», Джил в постановке «Я выведу тебя из мрака», Устинька из «Бальзаминова», но ещё я играю Лауру в «Стеклянном зверинце», Лику в спектакле «Мой бедный Марат».

— У вас была небольшая роль в мистическом сериале «Пятая стража». А в жизни вы мистически настроенный человек? Верите в потусторонние силы, прорицания, астрологию?

— Верю, но глубоко в это не погружаюсь, потому что страшно. Верю в домовых.

— Неужели?

— Да, и даже, когда въезжала недавно в свою новую квартиру, оставила в первую ночь на полу блюдце с молоком и конфетку. Молока стало чуть меньше, но конфетка лежала на месте… Верю в приметы. В чёрную кошку, переходящую мне дорогу. Держусь за что-то металлическое, либо пережидаю, когда кто-то перейдёт впереди меня эту черту. Мусор вечером не выбрасываю – тоже плохая примета, к ссоре.

— В мистике вы уже снялись. А хотели бы сыграть в ужастике?

— Обожаю ужастики. Ведь хочется побороть свои страхи. И снялась бы в подобном жанре с удовольствием. Особенно в роли маньячки. Я по жизни хорошая, светлая, и все меня так воспринимают. Но во мне есть и другая сторона – чертовщинка, когда хочется сотворить нечто прямо противоположное. Ведь в каждой роли мы досказываем то, что не можем высказать в жизни по тем или иным причинам. Мы там отрываемся, и вот мне бы хотелось что-то сделать вопреки самой себе.

— Вы сказали, что вам хочется побороть свои страхи. А какие у вас страхи есть?

— Не знаю, страх это, или фобия… Я раньше, когда куда-то ездила, всегда брала с собой чистую простынь. Даже если была прекрасная гостиница, пять звёзд, и я там уже была. Надо мной смеялись, когда в Праге, в аэропорту, меня заставили показать содержимое сумки, и я доставала всё подряд: косметичку, духи, расчёску. И простынь. Вся очередь просто грохнула… Не знаю, я очень брезгливый человек, очень чистоплотная. Поэтому я своей простынкой застилала гостиничную кровать вместе с подушкой. При этом надевала пижаму, гольфы натягивала повыше, чтобы голое тело не касалось казённого белья. Хотя странно, казённым одеялом я накрывалась спокойно.

— Да, занимательная фобия. Преодолели?

— Поборола. Теперь простынь всегда со мной, но она лежит в сумке, на всякий случай.

— У вас главная роль в недавнем сериале «Несколько дней из жизни доктора Калистратовой». Вы сыграли врача-гинеколога. Чем вам близка эта героиня, как осваивали сложную профессию?

— Когда я прочитала сценарий, я поняла, что эта роль для меня – стопроцентное попадание. Вся история практически полностью ложилась на события, которые произошли в моей жизни. Моя героиня – трудоголик, полностью посвящает себя работе, забывая о личном. Я абсолютно такая же в жизни. Для меня в какой-то момент работа стала самым главным. В актёрской профессии, как и во многих других, ты либо полностью отдаёшься, либо не стоит совать туда свой нос. Актёрство – это и есть твоя жизнь.

У нас есть хороший друг семьи, прекрасный врач-гинеколог Нино. Перед съёмками я ей звонила и что-то уточняла, приходила к ней на работу и наблюдала за её действиями. Сам момент общения с Нино был важен.

— То есть, вы из тех актрис, кто тщательно готовится к роли, углубляется в обстоятельства, штудирует книги на профессиональную тематику?

— Я всегда стараюсь погружаться стопроцентно. Надо мной даже мой агент смеётся – Алина, ты из немногих актрис, кто на момент проб читает целиком сценарии. Меня так научили. Если ты за что-то берёшься, нужно отдаваться делу полностью. Например, когда мы выпускали спектакль «Мой бедный Марат» по пьесе Алексея Арбузова, мы с ребятами поехали в Питер, где происходило действо, во время блокады, чтобы погрузиться в атмосферу. Мы посетили Музей блокады, разговаривали с экскурсоводом, просто общались с людьми. Специально остановились не в гостинице, а сняли в центре города старенькую квартирку с выходом во дворик, чтобы представить, как Лика и Марат могли днём выйти во двор, посидеть на лавочке, поиграть в домино. Мне важно максимально во всё погружаться.

— Актёрская профессия требует больших энергетических затрат. Как вы восстанавливаете моральные и физические силы после спектакля, после съёмок?

— Если говорить об эмоциональной составляющей, то после каких-то тяжёлых сцен мне нужно побыть наедине с собой. Минут 15-20, если большая роль – час. Если сильно болит, либо поплачь, либо посмейся. Это похоже на медитацию, я ускоренно перематываю плёнку событий, выпиваю чашку горячего чая. И меня отпускает.

Источник: argumenti.ru